Мелкий бизнес в лесу не жилец

Цены на целлюлозу, бумагу и картон в следующем году, по всей вероятности, будут быстро расти. Но потенциальное увеличение доходности не поможет большинству российских производителей - для устойчивого развития им придется объединяться

Глава одной из крупнейших компаний целлюлозно-бумажной отрасли мира Norske Skog Ян Оксум не так давно обнародовал свой прогноз цен на целлюлозно-бумажную продукцию в следующем году. По его мнению, этот рынок ждет устойчивый рост. "Рынок показывает явные признаки улучшения, и весьма вероятно, что цены на целлюлозно-бумажную продукцию в следующему году будут расти", - сказал он во время брифинга на отраслевой выставке в Амстердаме. Действительно, за прошедший год спрос на газетную бумагу, к примеру, повысился в Европе примерно на 5,5%. "Общий уровень производства в Европе сейчас близок к пиковому значению, однако цены все еще низки", - отметил Ян Оксум.

Г-н Оксум не одинок в своем мнении. Аналитики инвестиционного банка UBS тоже полагают, что конъюнктура рынка целлюлозы в следующем году будет еще лучше, чем в завершающемся. По оценке UBS, среднегодовая цена на так называемую северную беленую сульфатную целлюлозу (NBSK), на производстве которой, кстати, специализируются большинство российских целлюлозно-бумажных комбинатов, повысится с 640 до 723 долларов за тонну.

Изменил свои ожидания относительно состояния этого рынка и американский инвестбанк Merrill Lynch. Аналитики этой компании рассчитывают, что рост цен на мировом рынке бумажной продукции составит примерно 8% в год в течение следующих трех лет. Предыдущий их прогноз был более сдержанным (они рассчитывали лишь на пятипроцентный рост). В Merrill Lynch предполагают, что цены на рынке целлюлозно-бумажной продукции достигнут максимумов осенью 2007 года. Причиной роста цен в первую очередь называют высокий спрос со стороны Китая.

Казалось бы, что для российских производителей целлюлозы, бумаги и картона эти прогнозы определят их дальнейшее развитие. Можно предположить, что они активизируют наконец процессы модернизации и запустят инвестиционные проекты в этом бизнесе за счет дополнительных доходов. Но скорее всего, в массовом порядке этого не произойдет. Наши компании слишком слабы, чтобы воспользоваться фартовой конъюнктурой.

Доходные, но маленькие

Рынок целлюлозы, бумаги и картона подвержен резким ценовым колебаниям. По словам Алексея Иванова, партнера PricewaterhouseCoopers, эта цикличность вызвана высокими издержками и жесткой конкуренцией - в периоды роста спроса на конечный продукт переработки целлюлозы (бумагу и картон) производители сознательно выставляют завышенные цены, чтобы оправдать ранее сделанные вложения. Эффективными методами сглаживания цикличности в целлюлозно-бумажной промышленности, по мнению Алексея Иванова, могли бы стать оптимизация цепочки поставок и внедрение гибкого производственного процесса. Как ни странно, особенно актуально это для России, где сейчас практически все крупные ЦБК исчерпали резервы увеличения производства целлюлозы и, по мнению специалистов "Харрис Групп Интернейшенл Проектирование и Строительство", дальнейшее развитие целлюлозной отрасли связано со значительными и долгосрочными вложениями.

Согласно оценке Внешторгбанка, инвестиционные суммарные потребности целлюлозно-бумажной отрасли в среднесрочной перспективе составят 16 млрд долларов. На сегодняшний день из всех возможных источников финансирования отрасли полностью используются лишь ресурсы стратегических инвесторов и владельцев капитала. Надежды на то, что интерес к лесному бизнесу, подогретый в последние годы, приведет к появлению на ЦБК межотраслевого капитала, практически не оправдался: лесные проекты инвестфондов, банковских структур, металлургических и нефтяных инвесторов оказались локальными и не сделали погоды на рынке. Хотя отечественные банки готовы предоставлять длинные деньги под проекты с большим сроком окупаемости (строительство новых целлюлозных мощностей занимает не меньше семи лет), брать их некому. Руководитель программы финансирования Внешторгбанка по лесопромышленному комплексу Олег Жуковский сказал по этому поводу буквально следующее: "Деньги есть! Мы рассчитываем выделить для лесной промышленности до шестисот миллионов долларов за три года. Дело за менеджментом и владельцами лесных компаний. Но пока не видно ни одного проекта, который был бы продуман не только с точки зрения лесосырьевой базы и какой-то инфраструктуры, а был бы финансово обеспечен". Действительно, если посмотреть на структуру российской целлюлозно-бумажной отрасли, то станет понятно, что большинству компаний крупный инвестиционный проект не по силам (см. таблицу).

Без доступа к западным финансовым рынкам российским целлюлозникам придется туго. Ведь для реализации самых важных инвестиционных проектов придется занимать много и очень много. Так, по оценкам Юлия Калоева, только одна бумагоделательная машина (БМД) стоит как минимум 250-300 млн долларов. Значит, покупателю потребуется не меньше 75-90 млн долларов собственных средств. "Для большинства целлюлозно-бумажных компаний в России это очень крупная сумма, - считает Юлий Калоев. - Между тем обновление и модернизацию этих машин надо проводить раз в десять-пятнадцать лет. Не говоря о том, что узлы подготовки сырья также нуждаются в постоянном поддержании и модернизации".

Расчеты "Эксперта" показывают, что от силы семь-десять российских компаний потянут затраты на IPO или крупные займы, а следовательно, и на собственные инвестпроекты (см. таблицу). При этом даже традиционная раскрутка компаний с целью увеличения капитализации и, как следствие, получения иных финансовых возможностей большинству наших бизнесменов не поможет. Дело в том, что мировая практика показывает: целлюлозно-бумажные компании могут рассчитывать в среднем на капитализацию, равную годовой сумме выручки, помноженной на 1,09. Таким образом, максимум, на что может рассчитывать после раскрутки Марийский ЦБК - это на 70-80 млн долларов заемных средств, что в два раза меньше стоимости одной современной бумагоделательной машины. Вот почему сейчас первейшая задача бумажников - консолидация отрасли через горизонтальные слияния и создание корпораций с объемами продаж не менее миллиарда долларов.

"Илим палп" и все, все, все

Вот как комментирует сложившуюся ситуацию бывший президент инвестиционного фонда "Ост Вест Груп" (владеет крупнейшим производителем газетной бумаги в России - ЦБК "Волга"), ныне совладелец компании Юлий Калоев:

- Основная черта российской целлюлозно-бумажной промышленности - ее крайняя раздробленность. Если на Западе компания, состоящая только из одного комбината, - достаточно редкий случай, то у нас это повсеместно. Нашим целлюлозо-бумажникам необходимо набрать критическую массу - а это несколько комбинатов в составе группы и объем продаж минимум в один миллиард долларов. Пока этим критериям соответствует лишь "Илим палп". Конечно, сам по себе выход на западные финансовые рынки не панацея от всех бед. Но компании с хорошей капитализацией смогут занимать больше денег и, возможно, под меньшие проценты. Как, впрочем, и наоборот - те предприятия, которые будут "хорошо" занимать, будут иметь хорошую капитализацию.

Директор московского офиса самой авторитетной в мире консалтинговой компании, специализирующейся на лесной индустрии, Jaakko Poyry Consulting, Рейо Каннисто указывает на то, что развитие законодательной базы, регулирующей пользование лесными ресурсами, положительно скажется на стоимости и привлекательности отрасли. Собственность на лес и его аренда пока так и не прописаны российским законом. Лесной кодекс, предполагавший подобное регламентирование, опять положен под сукно. Хотя возможно, что после его принятия российские владельцы леса, в том числе и целлюлозо-бумажники, могут даже получить "премию" от рынка капитала - российская древесина, согласно проведенному не так давно мировому тестированию, считается самой качественной в мире. (Настолько плотно прилегают слои в нашей хвойной древесине, что она не подвержена ни гниению, ни грубым механическим воздействиям.)

Без сомнения, лесной бизнес в России весьма и весьма рентабелен. Директор инвестиционного фонда "Просперити Кэпитал Менеджмент" Александр Бранис говорит, что его фонд стал в 96-97-х годах акционером нескольких целлюлозных предприятий. И тогда, и сейчас в "Просперити" не жалеют об этих приобретениях. Г-н Бранис считает, что "это очень перспективная отрасль для фондовиков. Лесные ресурсы и энергия в России дешевы, вследствие чего затраты производителей низки, и инвесторы готовы оценить благополучие российских лесных компаний справедливым образом". Впрочем, в настоящее время издержки российских предприятий растут, а значит, это конкурентное преимущество со временем может утратиться.

Есть и другое опасение: в той более или менее выгодной конъюнктурной ситуации, в которой сегодня находится российская целлюлозно-бумажная промышленность, россияне могут расслабиться и не станут задумываться о стратегии развития отрасли и - тем более - о слияниях и поглощениях. Это значит, что мы в очередной раз можем упустить шанс стать сильными и независимыми игроками на мировом рынке.

Еще несколько поводов не расслабляться Может так сложиться, что представители российского целлюлозно-бумажного комплекса так и не переломят ситуацию в свою пользу. Уж очень осторожны и отраслевые, и сторонние инвесторы в отношении проектов greenfield (проекты с нуля) в российской лесопереработке. Аналитик Jaakko Poyry Consulting Роман Романовский указывает, например, на тот факт, что ожидания российских инвесторов от возврата на вложенные средства часто выше, чем реальная отдача при реализации крупных проектов, и на самом деле составляют сейчас 10-16%. И то успешность такого рода проектов потребует значительных усилий.

Некоторые эксперты считают, что наращивание мощностей излишне. Так, по расчетам консалтинговой компании "Харрис Групп", суммарное количество целлюлозы, которое необходимо произвести в России для покрытия растущего спроса на внутреннем и внешнем рынках, должно составить 6,3-6,6 млн тонн к 2010 году. При этом сегодня фактическая мощность по варке целлюлозы составляет у нас примерно 5,9 млн тонн. Таким образом, к 2010 году необходимость в дополнительной мощности будет всего лишь 0,4-0,7 млн тонн. Такого увеличения можно было бы достичь за счет модернизации существующих производств и применения современных технологий, позволяющих увеличить выход целлюлозы из исходного сырья. Именно поэтому значительно более привлекательны в плане инвестиций средние по масштабу проекты реконструкции и модернизации, считают в "Харрис Групп". Такие проекты характеризуются более коротким сроком окупаемости и высокими показателями рентабельности.

Но здесь россияне сталкиваются с новой проблемой. Модернизацией занимаются западные компании, а с ними работать сложнее. "На западных предприятиях уже более или менее известны и отточены способы оптимизации производства, - говорит Рейо Каннисто. Оптимизация же российских заводов - задача новая. В России же модернизация предполагает технологический скачок лет на тридцать, а у западных предприятий технологические новации внедрялись постоянно и ступенчато. У нас с ними разрыв в развитии производства - лет в тридцать. У многих российских предприятий процесс модернизации был приостановлен на протяжении последних двадцати-тридцати лет".